Записываю пока не забыла

Я иду по Лувру, Лувру с мышино-серыми стенами, хлопьями пыли на полу и переругивающимися в отдалении бабушками-смотрительницами. Я пытаюсь вспомнить, что же я здесь делаю - какие-то прощания, какой-то отчего-то израильский консул, какая-то не вполне проясненная квартирка где-то на антресолях, какая-то, кажется, намеченная встреча. Поворот, поворот, еще поворот - ах, это наш шедевр, это скульптура, это Пикассо! Груда сваренного железа, выкрашенного в черный, дважды возвышается надо мной и имеет отдаленно женские формы. Дополнительно убеждают по соседству приваренные черные туфли. Это пиковая дама! Вы не пугайтесь, она добрая! Обхожу кругом, о-па - а один туфель-то не черный, а красный, и дамочка тоже вроде как в лице изменилась и покраснела. А там кто? - спрашиваю подозрительно, выходя обратно. А там - дама червовая, но она совсем-совсем недобрая, это такой парадокс, понимаете? вроде двуликого Януса? спрашиваю. Нет, нет, они вовсе даже отдельно, каждая сама по себе, смотрите! Бред какой-то. Бррррр! где красный туфель? Только два черных. Обхожу кругом. Два красных. Черные куда-то утопали. Выхожу обратно. Два черных. Ну вот видите! пожилая смотрительница уютно светится изнутри, как 220-вольтовая лампочка. Это как? осторожно спрашиваю. Ах, да ничего особенного, обычная три-де волюмография. Батюшки, я и слов-то таких не знаю. А вы что здесь делаете, интересуюсь. А я слежу, как же, ведь порядок должен быть, еще потеряется кто, а мне тут нравится, одно плохо - рабочий график, поэтому у нас большая текучка кадров, ну, понимаете, здесь время идет так быстро, каждые два часа - пора спать, я вся опухла уже от спанья, сладко позевывает она. Захожу на другую сторону. Кудрявый юноша с томными синяками под глазами командует рассадкой посетителей на скамейке, обвившей колени злобной красной дамы. Понятно, этот, видимо, никогда не спит. Внезапно нахожу себя двумя метрами выше, зажатой в толпе дородных любителей и любительниц искусства. Острое металлическое колено впивается в мою... ну, в общем, то на чем сидят. Юноша внизу взмахивает руками - иииииииии-раз! - и толпа любителей затягивает гимн-не-то-марш. Эй! кричу я сверху, а вы, наверное, никогда не спите? Точно! кричит он мне снизу. Слушайте, вызволите меня от этих безумцев, что ли? мне хочется обратно на ту сторону! А вы прыгайте, отвечает он, раскачайтесь и прыгайте. Зачем, говорю, я сейчас спущусь и ногами дойду, спасибо. Ногами не получится, отвечает. Отчего же, спрашиваю, раньше-то получалось. Так то когда было! машет он рукой. Проход закрыт, ремонт. Так что по-другому не выйдет, качайтесь, только сильнее, а то не долетите. Тут только я обнаруживаю, что скамейка вся на самом деле состоит из качелей. Я раскачиваюсь - йиииииииииии-двааааааааааа! - и выпрыгиваю мячиком прямо к черным туфлям. Смотрительница уютно посапывает в уголке на венике.

Приснится же такое.